Археологические
находки.
Аркаим
Три часа на машине времени
Геннадий Борисович поехал осматривать Страну городов.
Об этом нам сказали так, как будто Геннадий Борисович поехал в соседнюю
деревню за молоком.
С первой фразы стало ясно, что здесь существует свой язык и к нему
придется привыкать. Он схватывает окружающую действительность как
бы в нескольких измерениях сразу: в бытовом и научном, в настоящем
и прошлом, в реальном и призрачном, мистическом и рациональном,
поэтическом и сугубо прозаичном. Это трудно передать, но это так.
По счастью (для нас), с машиной что-то случилось, и хозяин задержался.
Сначала мы увидели приближающегося огромного пса - овчарку по кличке
Юм. Следом подошел сам хозяин. Это и был знаменитый Зданович. Уральский
Шлиман, раскопавший Трою. Он был в джинсах, куртке, с обветренным
лицом. Рассеянно выслушав, кто мы и откуда, и вряд ли придав этому
какое-то значение, он тут же стал рассказывать об Аркаиме, будто
мы давно все знаем о нем, а ему осталось рассказать только подробности.
Зная, сколько паломников и просто любопытствующих бывает здесь ежедневно,
невольно поразилась открытости и гостеприимству, которые не показались
наигранными.
Приласкав Юма, заговорили о собаках. Если Аркаим называют протогородом,
то обитавших в нем когда-то собак резонно назвать прасобаками. Наши
предки, как выяснилось, оказывали этим животным всяческое почтение,
кормили пищей со своего стола, а не отбросами и объедками. Собаки
считались проводниками в царство мертвых.
Конечно, рассказ был не только о собаках. Но почему-то запомнились
они. Может быть, из-за Юма, который вертелся рядом, вызывая странные
чувства. Такой настрой в Аркаиме, что даже про обычного пса начинаешь
думать всякое. Мол, откуда взялся этот Юм? Не перепрыгнул ли и он
через тысячелетия?..
Геннадий Борисович, будто читая мои мысли, корректно попросил, нет,
предупредил, что во многих Аркаим вызывает бурный прилив фантазии
и эмоций, и неплохо было бы их сдерживать. Хотя, добавил он, это
можно понять, и мы стараемся это понять, не мешая никому воспринимать
Аркаим таким, каким каждый его видит.
Геннадий Борисович Зданович - хозяин научного городка, кандидат
исторических наук, заведующий кафедрой археологии Челябинского университета,
директор природно-ландшафтного и историко-археологического центра
"Аркаим". Страна городов, куда он отправился после разговора
с нами, это 21 городище эпохи бронзы, обнаруженное в районе урало-казахстанских
степей. Взгляните на карту. Очень близко, пожалуй, ближе всех ныне
существующих на Южном Урале больших городов, к этой Стране примыкает
Магнитогорск. Географически он как бы вписан в нее. Мы тоже подданные
этой Страны. Геннадий Борисович вместе с коллегами поехал осматривать
эти места, большей частью еще не раскопанные, а некоторые безвозвратно
утерянные.
Таков перевод первой услышанной в Аркаиме фразы.
Так в разгар осени 1995 года, выехав утром из Магнитогорска, протрясясь
три часа на машине, миновав Кизил, оставив в стороне Сибай, мы очутились
в другом времени, в другом измерении и как бы даже на другой планете,
отмахав на своем "москвичонке" ни много ни мало четыре
тысячи лет в сторону прошлого.
Степное царство
Нашему взору явилась невиданная по красоте и размаху
степь. В нынешнюю засушливую пору она поражала обилием оттенков
желтого: от приглушенно-болотного и защитного до соломенного, белесого
и почти белого. Жители городка рассказывали, что этим летом к ним
внезапно нагрянули целые полчища ежиков. Их что-то неудержимо потянуло
к людям, и они шли и шли целыми отрядами, становясь почти ручными.
Их прикармливали свежей рыбой, пойманной в водоеме неподалеку.
В этой неглубокой, но раскидистой степной чаше ты как маленький
шарик, перекатываемый по дну. Или как стрелка на циферблате часов,
идущих обратно: из 20, без малого 21 века, в век 14 не нашего, второго
тысячелетия, а второго тысячелетия до Рождества Христова. Круг степи,
уходящий за горизонт, круг подножия Шаман-горы, когда-то действующего,
но давно потухшего вулкана, круги древнего Аркаима только подчеркивают
неразрывность времени и нашего существования в нем.
Березовые колки, урочище возле научного городка, западины, лога,
балки, склоны сопок - на небольшом пятачке заповедника сходятся
почвы, обычно расположенные в сотнях километрах друг от друга. Это
еще одна загадка, которую задает Аркаим. Многие растения, произрастающие
здесь, занесены в Красную книгу страны и представляют не меньшую
ценность для биосферы Природы и будущих поколений, чем само древнее
поселение.
- Где, где сам город? Можно ли посмотреть, потрогать, пощупать своими
руками? - торопится всякий, кто сюда приезжает. И иногда разочарованно
вздыхает, видя законсервированные раскопки, неясные очертания бывших
улиц и стен, почти не распознаваемые для глаза случайного посетителя.
Видят круги на земле, оставшиеся от археологов колышки, стекающий
по стенам вырытых ям песок - это и весь Аркаим?!
Между тем духовность промелькнувшей здесь когда-то жизни, или, как
ее еще называют, несостоявшейся (не успевшей состояться?) цивилизации,
ощущается прежде всего в самой окружающей природе. Она разлита в
почти осязаемом ощущении покоя от выбранного места, его защищенности,
красоте, удивительной вписанности в ландшафт, в осмысленности и
неслучайности самого выбора.
Помимо высоких когда-то стен, естественная защита города - склоны
гор и русла протекающих рядом речек. "Лицом" город обращен
к горе, на которой когда-то горел огонь. Его вновь нет-нет да и
разжигают ночами неугомонные паломники. И каждый из двадцати одного
поселения Страны городов устроен так же. Может быть, больше было
тогда лесов, не было под боком деревушки, но эту гору, это небо,
эту степь наши прародители видели так же, как и мы. И хлопотливые
ежики пересекали таинственные лабиринты города, не боясь людей.
И собаки также жались к их коленям.
Уроки Аркаима
Найденное в этом месте переворачивало представления
о наших прародителях. Считалось, что на Южном Урале в эпоху бронзы
обитали племена воинствующих кочевников, которые развивались экстенсивным
способом, набегами, войнами, присвоением чужого. А тут оседлый город,
налаженный быт, производство, рядом даже нечто похожее на древние
поливные огороды.
Удивительными чистюлями были эти уральские арии. Они не оставили
после себя никаких груд бытового мусора, осколков, черепков, костей,
обычно сопровождающих древние поселения. Даже археологов удивила
эта редко встречаемая чистоплотность. Остались лишь черепки случайно
разбитых сосудов. Город, возникший из земли и песка, должен был
уйти в землю, раствориться в ней, стать ее частью. Если это замысел,
то он продолжает действовать и сейчас с бесстрастной последовательностью
заведенного на вечность часового механизма. Тронутые раскопками
останки улиц безжалостно осыпаются, степные ветры уносят слои драгоценного
культурного слоя, дожди вымывают песок и землю. Потому, сделав необходимые
изыскания, археологи вынуждены были законсервировать городище. И
по специальному распоряжению директора заповедника подъезжать к
раскопкам на машине строго-настрого запрещено. Равно как и гулять
по протогороду. Из-за реальных опасений, что можем ничего не оставить
детям из-за своего безмерного любопытства. В нескольких километрах
от поселения обнаружен древний рудник, названный в народе "воровской
ямой". Нетрудно посчитать, сколько тонн руды выбрано оттуда.
Получается немало. Вместе с тем, где отвалы, где горы или холмики
шлаков? Их тоже не обнаружено. На современном языке можно сказать,
что существующий здесь способ производства был экологически чистым.
Что очень отличается от нашей современной "цивилизации",
где отвалы занимают несколько километров около города. А сколько
бытовой грязи оставляем мы после себя, это и передать невозможно.
Прошлое в деталях не разглядишь, а себя поймешь лучше. И получается,
что дети не всегда лучше и разумнее родителей. Бывает и наоборот.
Жителей что-то заставило сняться с насиженного места, покинуть его
и отправиться в путь. Куда? Древнейшие культурные памятники арийской
цивилизации "Авеста" и "Ригведа" дают возможность
предположить, что в Индию, Иран, а также, может быть, и вглубь Европы.
До сих пор вода в этих краях солоноватая на вкус. Возможно, наступающая
засуха, пересыхание и обмеление рек, начавшиеся пожары в ближних
лесах были причиной эвакуации. Или столкновение с первыми признаками
надвигающейся экологической катастрофы. Но это не было паническое
бегство. Все необходимое сложили и увезли с собой. Город подожгли,
чтобы не оставить после себя следов грязи, тления и разрушения.
Где, на какой земле остановились эти люди, где стали вновь чертить
свои таинственные круги? Кто знает.
Диалог
Обнаруженный город сразу назвали городом мастеров.
Здесь жили металлурги, кузнецы, ремесленники и, несомненно, мудрецы.
Мысль, что древние металлурги владели секретами управления природными
стихиями, была подсказана не буйным воображением жадного до чудес
современника, а археологическими раскопками. В диалог с прародителями
вступили вслед за археологами знатоки истории древней металлургии
и исторической экологии. Они провели уникальный эксперимент реконструкции
древнего металлургического процесса и построили действующую модель
основных типов печей, в том числе и двухкамерной, обнаруженной на
городище Аркаим и имеющей идеальную сохранность. В каждом жилище
была такая печь. Странной "восьмеркой" она объединялась
вместе с колодцем и погребом. "Вода и камень, лед и пламень..."
Но они соседствуют здесь. Раскопки показали удивительную штуку.
На уровне пода в печь было вмонтировано воздуходувное сопло, соединенное...
с колодцем. Струя холодного воздуха, идущая со стороны колодца,
создавала тягу, а горячий воздух, согласно законам физики, не мог
поступать обратно. Но это мы знаем законы физики. А четыре тысячи
лет назад знал ли их кто-нибудь? Или знали нечто другое, что подсказывала
сама природа?
Вода рождала пламень! Поразительно, но на этом основан и знаменитый
миф, широко распространенный у индоевропейских народов, что бог
огня (Агни) родился из воды. Геннадий Борисович Зданович признавался,
что был поражен, увидев в странной конструкции металлургических
печей "натуральный макет" древнейшего мифа о рождении
бога огня из воды.
Современные металлурги и гончары, опытно восстанавливая производство
металла и глиняной посуды, на время забывали о полученных знаниях
и мысленно становились теми, кто когда-то населял место, названное
теперь Аркаимом. Они входили в роль людей, несомненно владеющих
секретами общения с природой. Единство с природой, ее стихиями заменяло
ученость. Престижность профессий металлурга и кузнеца, подтвержденная
особым типом захоронений, была связана, вероятно, с тем, что эти
люди слышали и видели больше, чем другие. Ну, и умели соответственно.
Они обладали "чутким ухом", которым не обладали другие.
Они были жрецами, мудрецами - как угодно. "Металлург",
"жрец" и "мудрец" были понятиями нераздельными.
Город единых духом
С высоты дельталета Аркаим напоминает срез грецкого
ореха, или позвонка, или... мозга. Про круги Аркаима можно рассказывать
долго, но не буду этого делать, дабы ненароком не увлечься и не
присочинить лишнего. Но по той же "Ригведе" круг, который
означал жилище, очаг, семью, род, был еще и моделью Вселенной. На
дне найденных глиняных сосудов был обнаружен знаменитый и до сих
пор повсеместно встречаемый в Индии "солнечный знак",
- к сожалению, больше известный как свастика - с указанием на четыре
стороны света.
Это была крепость, лабиринт, храм, ремесленный центр и - несомненно
- город единомышленников.
В разные времена возникают мечты о таком городе, где собирались
бы близкие по духу люди. Такие поселения то тут, то там спонтанно
возникают и в наше время. Круговая архитектура Аркаима показывает
это духовное объятие - слияние людей, разделенных по профессии,
по социальному положению, но объединенных чем-то большим, чем то,
что может их разъединить.
В городе жили 2-2,5 тысячи человек. Стена жилища одной семьи была
стеной жилища другой, а стены напротив, смыкаясь одна с другой,
тяготели к внешнему кругу. Свой знал все ходы и выходы в город.
Чужой мог тут же запутаться в лабиринтах и не попасть в тщательно
оберегаемый центр. Открытость для своих и закрытость для чужих создавали
и сохраняли не только видимую пространственную общность, но и невидимую
духовую. От набегов кочевников защищали и стены, и не только они.
Храм
Сотрудники научного городка рассказывали. Этим
летом в Аркаим приезжал знаменитый профессор из Санкт-Петербурга
Иван Михайлович Стеблин-Каменский - единственный, кто занимается
переводом "Ригведы", человек необычайно образованный и
интеллигентный. Паломники, экскурсанты, приезжие, узнав, что за
человек живет в домике неподалеку, ненавязчиво стучались к нему.
И как человек интеллигентный, истинный ученый и петербуржец, он
не мог, конечно, им отказать. Помимо научных консультаций, таким
образом, ему приходилось отвечать на многочисленные вопросы приезжих.
Такое общение незаметно выливалось в увлекательнейшие многочасовые
лекции. И вот как-то во время одной из лекций, когда все слушали
профессора, затаив дыхание, раздался строгий голос:
"Вы все правильно говорите, профессор. За исключением одной
детали. Этот глиняный сосуд, о котором вы упоминаете, стоял чуть
левее".
Говорившая это встала и показала, где именно.
Ошеломленный таким знанием деталей, профессор только и мог вымолвить:
"Откуда вам это известно?" На что слушательница, не моргнув
глазом, ответила: "Я была в то время жрицей".
Самое интересное, что когда эту историю я повторила одной своей
знакомой, удивляясь, что почему-то в Аркаим едут одни только жрецы,
а не простые смертные, ее реакция была еще более удивительной. 0на
спокойно и загадочно сказала: "А что ты хочешь? Только у жриц
может сохраниться такая феноменальная память".
Жриц и жрецов в Аркаим приезжает много. Один из сотрудников высказал
даже предположение, что, судя по приезжающим в Аркаим, больше всего
экстрасенсов на душу населения приходится в Магнитогорске.
Намоленность места, этого древнейшего религиозного пласта притягивают
представителей различных конфессий. Бывал здесь и имам из Сибзя.
Принимали главу департамента Московской патриархии, ректора Московской
духовной семинарии отца Иоанна. Дорога в Аркаим открыта всем.
В центре городища камнем выложен круг, с которым археологи связывают
отправление религиозных обрядов древних или даже астрономическую
обсерваторию. Там лежат монетки, цветы. Туда, несмотря на строгие
запреты, умудряются пробираться паломники. Стоят, сидят, поют, молятся,
медитируют.
Сохраняя нейтралитет и сдержанность в подобных вопросах, сотрудники
городка никого не хотят разочаровать. Если человек ищет чуда, неужто
можно ему помешать?
К подножию Шаман-горы привозили танцора из Башкирии, у которого
отнялись ноги, и он, как мог, пытался сделать несколько шагов. Привозят
больных детей. В Аркаиме действительно каждый видит и чувствует
свое. И не только жители России, но и американцы, шведы, датчане,
чилийцы. Не говоря уж об индусах и иранцах, которые признали Аркаим
своей прародиной.
Городок и его жители
Про населяющих Аркаим древних людей известно, что
они были невысоки ростом (1,5 метра) с европейскими чертами лица.
Что нам известно о современных "аркаимцах", живущих в
научном городке? Почти ничего. Они держатся в тени, предпочитая
рассказывать о тех, кто жил здесь задолго до них. Мало раскрывают
их образ и их научные статьи, сделанные на основе проведенных в
Аркаиме раскопок и исследований. Этих людей можно назвать по профессиям:
археолог, историк, геолог, ботаник, почвовед, специалист по аэрофотосъемке,
металлург. Или по званиям: кандидат наук, доцент, профессор, преподаватель,
рабочий. Но как рассказать о том, что их здесь вот уже несколько
лет держит, несмотря на некомфортные полевые условия и нищенскую,
унижающую зарплату?
Они пишут научные статьи, делают открытия, сажают сосны, занимаются
вопросами пропитания и уборкой туалетов, окучивают картошку, ведут
экскурсии, принимают знаменитостей, участвуют в научных конференциях,
встречают зарубежных гостей, организуют работу студентов и проводят
почти по полгода в полевых условиях, умудряясь при этом сохранить
приветливость и радушие к каждому, даже самому неименитому гостю.
Возраст этих странных романтиков - от восемнадцати до пятидесяти
и больше, так что какому-то особому поколению эти странные черты
не припишешь. Тут что-то другое.
Их быт прост и небогат, зато создаваемый здесь музейный комплекс
не носит следов убогости, обустроен по нормальным европейским стандартам
- с видеозалом, красивыми обоями. Есть и новые филиалы: музей этнографии,
музей камня. Не выглядят времянками несколько сборных домов, в которых
разместились гостиница, медпункт, научные лаборатории. Все это делается
согласно проекту музеефикации "Аркаим экополис сити",
который удостоен сертификата международной Академии архитектуры
на Всесоюзном экологическом конгрессе в Рио-де-Жанейро.
Не правда ли, что-то новенькое в отношении к региональной истории
и культуре? Совсем не пахнущее провинциализмом краеведение? Пока
наши думские головы только мечтают о прорастании России провинцией,
здесь действительно реально и всерьез создают условия для выживания
и сохранения российской государственности на региональном уровне.
На основе древнейшего исторического пласта, который свидетельствует,
что род уральцев богат и именит. Делают себе это в холодных, неотапливаемых
домиках, растягивая полевой сезон на неделю-другую, пользуясь затяжной
нынче теплой осенью.
...Страшно представить, что здесь в 1987-1988 г. уже должно было
плескаться море, воды крупного водохранилища, созданного для орошения.
Аркаим чудом отстояли. Истинная цена этой победы вряд ли и сегодня
еще известна.
Е. КАРЕЛИНА
Магнитогорск-Аркаим
/Магнитогорский рабочий 14октября 1995 с.5/
Аркаим:
свет из тьмы тысячелетий
...Избыв осенний древний зной, степь дышала прохладой.
Похолодало сразу, как только зажглись на распахнувшемся небосводе
звезды. Контуры ближних холмов потемнели, очертания их стали резкими,
а дальние наоборот разгладились, сливаясь у горизонта с небом. Тростник
в пойме стоял не шелохнувшись - ветер оставил долину в покое.
Степь утихала после шумного дня и оживала для ночи. Она уже жила
легкой тенью неведомой птицы, мельканием глазастых тушканчиков,
звуками и шорохами просыпающейся ночной живности, дальним протяжным
вскриком и тяжелым плеском в ближайшей заводи.
Город спал. Теперь он и вовсе казался созданием природы, порождением
великой степи в завершенности своей и естественности; ровный изгиб
вала скрывал, скрадывал высоту метровых стен, уходящих в ночное
небо; где-то вверху, обозначая верхнюю границу, горел огонь главной
сторожевой башни.
Не спали дозорные, чутко вслушиваясь в ночь, поглядывая на ближний
сторожевой пост, затаившийся на второй горе; Луна освещала дорогу,
которая ныряла в лес у подножия и снова появлялась в треугольнике
перевала - там сейчас было тихо.
Не спали хранители огня, это был их час, их бесконечная и не зависящая
от времени работа - наблюдать за звездами, слушать дыхание Космоса
и искать новые нити, связующие его и Землю.
Не спал мастер, накануне вернувшийся из-за дальних холмов. Оттуда,
издалека, тайно принес он свое последнее изделие, маленького гранитного
божка с лицом, обращенным к небу, которого завтра увидят люди на
большом празднестве на площади. До этого никто не может видеть,
только он сам.
Степь оживала. Дальними огнями на излучине реки, где рыболовы ждали
крупной добычи, слабым огоньком костра у подножия дальних холмов,
где паслись стада; с другой стороны долины доносилось слабое ржание
- лошади возвращались с горных пастбищ и их еще тянуло туда, к сочной
траве и терпкому ее запаху.
Мир был един под необъятным звездным небом; он был мал, потому что
ограничивался долиной, он был огромен, потому что, взобравшись на
самую высокую в округе гору, можно было разглядеть силуэты других
городов и поселений в пойме других рек, несущих свои воды на юг
с гор в Великую Степь.
Никто в той долине не помнил, когда люди пришли сюда, казалось,
позади была вечность и вечность же - впереди...
Троя под Бредами
"Поселение, открытое на Южном Урале, соответствует
по времени и значимости таким крупным центрам раннегородской цивилизации
как Дашлы в Северном Афганистане, Саппали в Южном Туркменистане,
Троя VI на северо-западе Малой Азии. Городище Аркаим отражает процесс
вовлечения Урало-Казахстанского региона в круг мировых культур с
высокоразвитым металлургическим производством. Уникальная сохранность
памятника и, безусловно, выдающаяся научная ценность ставят задачу
его всестороннего и полного исследования. Академик Б.А. Рыбаков".
Его могли распахать, как десятки, может быть, сотни других древних
городов. Его могло просто уничтожить безжалостное время, для которого
тысяча лет - пустяк. Его могла смешать с землей еще в давние времена
какая-нибудь из орд бесчисленных завоевателей, не раз проносившихся
по этому Пограничью гор и степи. Его, наконец, могло просто добить
славное ведомство Минводхоз, на счету которого немало подобных дел.
Но природа, история, а теперь и люди его сохранили. Уже только поэтому
Аркаим - чудо.
Если бы несколько лет назад кто-то сказал, что в степи, в полутора
сотнях километров к юго-востоку от Магнитогорска будет открыт археологический
памятник, не уступающий по значению Трое, его подняли бы на смех.
Это у нас, в нашем убогом, затюканном регионе, где все вкривь и
вкось, в глубинке из глубинок, на земле, не ведающей своей истории,
населенной, как правило, пришлым работным людом... Да не может быть
такого.
Мы ехали на Аркаим из Магнитогорска большой "туристско-экскурсионно-журналистской"
бригадой через Агаповку на юго-юго-восток, через Обручевку и Измайлово,
через все эти кажущиеся однообразными степи (хотя это не совсем
степь, это все-таки граница степи и гор, вот почему ровной, как
стол, низменности здесь не встретишь - хоть холмик какой да есть
в округе). Руководитель Урало-Казахстанской археологической экспедиции,
кандидат исторических наук Геннадий Зданович рассказывал о нашем
регионе, и главным чувством при слушании этого рассказа был стыд.
Мы действительно "ленивы и нелюбопытны", если не сказать
больше, дальше своего носа не видим и не пытаемся видеть, живем
своим мирком, его интересами и проблемами, не зная о том большом
мире, который был до нас.
В краях мы живем удивительных, подобных которым на планете нашей
немного. Предки, близкие и далекие, это понимали. Вот почему и селились
здесь с незапамятных времен, сменяя друг друга, племена и народы,
создавая и воссоздавая - каждый - свой культурный слой, и степь
вбирала все это, все пласты и эпохи, от стоянок каменного века до
первых городов, появившихся здесь не менее четырех тысяч лет назад.
Если оживить на мгновение все века на обозримом участке, то мы бы
увидели картину столь же грандиозную, сколь и непостижимую в своей
пестроте и несоединимости, ибо древний косматый пращур соседствовал
бы здесь с изящным воином индоиранцем, тюрок-кочевник - с завоевателем-гунном,
охотник в одежде из шкур - с переселенцем-казаком. Воистину "котел
народов"! А если бы мы могли "прокрутить" тысячелетнюю
историю, как в кино, то увидели бы взросление человечества; об одной
только истории одомашнивания лошади в этих краях можно поэмы слагать
(как вам такой факт: едва ли не самые древние на земле боевые колесницы
- наши, южноуральские, а знаете, как хоронили воина? Усаживали на
двухколесную колесницу, ее "запрягали" убитыми и положенными
на дно могилы в позе, имитирующей бег, лошадьми. Шеи вытянуты вперед,
головы обращены на запад - в сторону заходящего солнца, но перед
колесами колесницы - небольшой выступ; кони мчатся, но с места колесница
не должна тронуться, жизнь - мгновение полета, смерть - вечная стоянка,
или это просто страх перед мертвыми, как знать…).
При всем том до недавнего времени о южноуральских культурах, близких
(конечно, относительно) нашему времени, бытовало традиционное представление
как о культурах низкого уровня.
Брешь пробила находка у села Петровка Ленинского района Северо-Казахстанской
области крупного могильника бронзового века с керамикой и металлической
утварью, изготовленной во второй четверти II тысячелетия до нашей
эры. В 70-х археологический мир "взорвала" сенсационная
находка на реке Синташта - сначала могильника с бронзовыми сосудами,
оружием и украшениями, несколько лет спустя неподалеку от могильника
близ села Рымникское и древнего городища Синташта, основательно
разрушенного временем, но с остатками домов и двух линий оборонительных
сооружений, что открывало новую страницу эпохи бронзы на Южном Урале
и обещало новые интереснейшие открытия.
Они могли состояться в этих краях где угодно. Но состоялось здесь,
в небольшой долине, где сливаются степные речушки Карагайка и Утяганка,
долине, с виду ничем не примечательной, окаймленной небольшими холмами,
которая вся просматривалась с горы Аркаим и на которую мы сейчас
с нее и смотрели.
Внизу под Горой стояла памятником конца XX столетия плотина, от
нее вверх уходили ржавые нитки труб. На месте долины сейчас бы плескалось
очередное "рукотворное море"…
Аркаим помешал. И люди, за него бившиеся все последние три года.
Наша "Атлантида"
...Возможно, что археологи ходили на раскопки через
Аркаим, не видя его.
Когда плотина у горы Аркаим уже начала приобретать видимые очертания
и прокладывались первые километры труб от места будущего водохранилища,
археологи взялись за Караганскую долину всерьез. Надо было успевать
- все равно любое заключение ученых не помешало бы всемогущему ведомству,
да и миллионы уже были затрачены. Увы, археология наша во многом
"пожарная" наука - успеть бы зафиксировать то, что сами
обязательно погубим. Хотя бы знать, что здесь было до нас…
В июне 87-го Урало-Казахстанская экспедиция Челябинского госуниверситета
этим и занималась в зоне затопления. Г.Б. Здановичем и его коллегами
ранее здесь уже были обнаружены две стоянки каменного века, три
поселения эпохи бронзы, несколько могильников; ученые понимали,
что долина просто "набита" памятниками разных эпох и культур,
но какой это был аргумент для стремительно надвигавшегося "потопа"...
Со временем история открытия Аркаима обрастет легендами, а произошла
она до будничного просто. Работавшие в составе экспедиции двое челябинских
школьников, Саша Воронков и Саша Езриль, увидели в близлежащих обычных
холмиках "неприродное" их происхождение, побродили по
ним, нашли керамический осколок - а вдруг? Об этом и спорили на
раскопках, рассказали своему руководителю Сергею Баталову, потом
Геннадию Здановичу. Пошли "на холмы" вместе, присмотрелись
внимательнее, и опытный взгляд Здановича под оплывшими контурами
увидел остатки городища. По типу - "синташтинского". Но
уникальной сохранности, потому что его надежно и бережно укрывала
земля.
Пока было ясно только это. И еще то, что памятник культуры мирового
значения надо спасать от затопления. Потому что даже за год не раскопаешь
и не изучишь город, который на тысячу лет древнее Трои, город-современник
критомикенской цивилизации в Средиземноморье...
Надо было подписывать документ о затоплении зоны водохранилища,
которое должно было заполниться весной 1988 года. Археологи документ
не подписали. Начиналась изнурительная, "на выживание",
борьба.
У каждой из сторон были свои аргументы. С одной стороны, "засушливый
юг области", истощенный донельзя в последние годы, иссохший
и взывающий о влаге, единственный выход - поливное орошение, а чтобы
брать воду, нужны водохранилища; 3,5 миллиона на Караганскую систему
уже затратили, совхозы ждут воду, это будет вклад в продовольственную
программу, что же, хлеба насущного людей лишать из-за открытия старых
городков, так все можно запретить, но кто кормить будет? На это
можно было сразу возразить, что многие из существующих водохранилищ
давно превратились в "водогноилища" и никаких прибавок
не дают, эксплуатируются безобразно и нерачительно, получается мартышкин
труд, наносящий колоссальный вред природе, выход надо искать в рациональном
земле- и водопользовании.
На другой чаше весов был Аркаим с его не поддающейся никаким исчислениям
ценностью.
Результаты археологического сезона 1987 года были столь ошеломляющие,
что надо было выводить вопрос на правительственный уровень. Перемены
в стране это уже позволяли сделать (не будь их - не сохранить бы
Аркаим).
Весной 1988 года после труднейших дебатов правительственная комиссия
решила приостановить стройку и дать археологам еще три года; средства
на раскопки давал сам Минводхоз, это была деловая сделка, но невесело
было ученым от такой "победы". Три года - и все, Аркаим
станет нашей рукотворной Атлантидой.
Лето 88-го принесло новые открытия. "Сшибка" продолжалась.
В нее бросались все более крупные силы. Серьезным этапом стало обращение
творческой интеллигенции нашего края, "спасти Аркаим"
стало делом сотен людей (не могу не отметить вклад нашей областной
молодежной газеты, наиболее последовательно занимавшейся спасением
Аркаима, журналистки Елены Радченко, для которой Аркаим стал местом
постоянной командировки). Осенью 89-го "водная эпопея"
завершилась спасением Аркаима от затопления.
Это было только малой частью дела. Все, вовлеченные в судьбу Аркаима,
понимали: дальше будет труднее. Просто сохранить место означает
рано или поздно потерять Аркаим и другие памятники. Чтобы сохранить
их, надо спасать среду обитания. Вкладывать средства, и значительные.
Сделать так, чтобы Аркаим "работал" не только для ученых.
Принятое недавно решение о создании здесь историко-ландшафтного
заповедника на пяти тысячах гектаров (пока как отделения Ильменского
заповедника) тоже по-своему уникально, даже революционно, об этом
еще расскажу.
Но стоит ли Аркаим таких затрат? Что в конце концов за этими даже
не развалинами - раскопками на уровне земли (высота сохранившихся
валов - не больше метра), которые человека несведущего и неподготовленного
разочаровывают сразу?
А стоит за этим, возможно, один из главнейших истоков современной
цивилизации.
Затерянный мир
Стен и валов и вправду нет. Есть остатки стен и валов, скрытые в
грунте. Не каменных - земляных.
Еще менее впечатляло это зрелище оттого, что раскопанное закапывалось.
Места раскопа снова заполнились грунтом, ибо для обнаженных земляных
стен солнце, ветер, воздух и вода означают гибель быструю и неумолимую.
Это ведь не каменная твердь (да и ту время не щадит...).
Почему он такой? Что в нем особенного? Что здесь смотреть туристам?
Пока - ничего. Но они едут самостоятельно. На машинах и автобусах,
на велосипедах и мотоциклах, на сотни километров и из соседних сел.
Одни - чтобы разочароваться, другие - чтобы восхититься прикосновением
к истокам.
Аркаим сразу не открывается. В него надо вживаться, его надо почувствовать,
о нем надо знать.
Перед его загадками, новыми и новыми, останавливаются и специалисты.
Археология - лишь один из срезов изучения Аркаима, его значение
шире и глубже, он требует усилий на уровнях самых разных, от палеозоологии
до астрономии.
Мы ходили по городищу. Зданович рассказывал об оборонительных стенах,
домах и улицах, проводя нас по лестницам-переходам и под арками,
"заходя" в каждую комнату и рассказывая о ее назначении,
показывал места расположения колодцев и металлургических печей.
Все тут, с точностью до сантиметра, "снято" архитекторами
и перенесено на десятки чертежей.
Когда в свое время планшеты были сведены воедино, когда все данные
были просчитаны на компьютере, археологи ахнули - с такой сложной
конструкцией, продуманной строителями города и воплощенной с невероятной
точностью (где функционально оправдана каждая мельчайшая деталь),
они не встречались. Это было похоже на город-дом с ячейками-жилищами,
вписанными в два круга (а был и третий!), мощной оборонительной
системой, системой ходов-сообщений, системой отвода сточных вод.
Такой город могла построить только цивилизация высокого уровня и
особого типа, для которой основным условием существования была жизнь
в гармонии с природой; они знали и умели многое (в том числе отливать
медь и бронзу), но очень тактично и бережно сопрягали прогресс с
естественной средой. Минимум вмешательства, максимум естественности.
Стены были грунтовые, "обшитые" дерном, а с трех-четырех
метров землю продолжало дерево-сырец (дома тоже строились из дерева,
как и колодцы, сейчас остатки этой древесины - ценнейшая находка
для специалистов по палеоботанике - не только возраст можно определить,
но и картину климата, растительный мир эпохи бронзы, многое другое).
Город жил в согласии с природой (органически "вписываясь"
в ландшафт со своим немалым скотоводческим и земледельческим хозяйством).
Ушли люди - и город слился с землей, с природой, возвратился и стал
снова одной из ее составляющих; земля остается землею и землей принимается.
Взял у природы - отдай ей принадлежащее. Возможно, наши пращуры
могли использовать другой материал - умели же они обрабатывать камень,
и здорово это делали. Если предпочитали более природные "материалы"
- значит, был в том особый смысл. Нам его понять трудно, нам легче
считать предков примитивными созданиями, которые просто использовали
то, что под рукой, - песок, глину, дерн, дерево.
А они поумнее нас были. В отношениях с природой - безусловно.
...Потом настал черед ахать другим узким специалистам. Обо всем
не расскажешь. Но вот хотя бы...
Поначалу идея посмотреть на Аркаим через призму астрономии могла
показаться бредовой. По крайней мере, многие были скептически настроены
по отношению к тем же фантастическим гипотезам сотрудника археологической
лаборатории ЧелГУ Константина Быструшкина. Константин Константинович
вообще одним из первых попытался взглянуть на Аркаим объемно, с
точки зрения разных естественных наук.
Некоторые выводы оказались ошеломляющие. По мысли Быструшкина, Аркаим
- это "высокая астрономическая культура, переведенная на язык
архитектуры. Алгоритм этого перехода нам пока неизвестен, но есть
гипотеза о том, что основной архитектурный мотив Аркаима - астрономически
точная модель движения Солнца. Аркаим - карта звездного неба. Причем
звездочек как таковых там нет, а есть основные узлы и события звездного
неба. Более того, это "небо" точно вписано в Караганскую
долину - широта местности на Аркаиме вычисляется по его архитектуре
с точностью до 10 минут дуги. Размер же Аркаима ровно в 60 раз меньше,
чем круг видимого горизонта и составляет одну стадию - единицу древней
меры длины, использовавшуюся во всем Средиземноморье и на Востоке..."
А еще - широта Аркаима (52 градуса 39 минут с. ш.) лишь на полтора
градуса не совпадает с широтой древнего культового сооружения Стоунхендж
на севере Англии, воздвигнутого на рубеже каменного и бронзового
веков. Многие ученые считают, что это - обсерватория, одно из чудес
света, "величественная загадка мироздания"...
При наложении снимков Аркаима и Стоунхенджа оказалось, что они совпадают
в основных "астрономических" мотивах.
Они "вписывали" себя не только в природу, но и в Космос.
Конечно, не для прихоти и не только из культовых соображений. Зачем
им было что-то "придумывать" и усложнять мир - им надо
было органично в нем существовать. А для этого требовалось знать
его законы, понимать то, что "движет Солнце и светила",
уметь это использовать рационально, не во вред всему окружающему.
Ирригационное земледелие, которое, несомненно, использовалось жителями
Аркаима, связано со знанием законов небесной механики гораздо больше,
чем мы можем об этом предполагать.
О полумистических толкованиях Аркаима (например, как истоке зороастризма)
пока умолчу - и без этого всего хватает с лихвой.
Просто мы от Аркаима ждем одного, а он дарит нам другое. Не вещественные
доказательства в виде суперценных вещей и привычного культурного
слоя (хотя есть на Аркаиме и ценнейшие археологические находки),
а мироощущение наших пращуров через постепенно приоткрывающийся
их образ жизни.
Может быть, это и есть самый главный дар Аркаима. Может быть, он
поможет нам лучше понять себя. И просто - поможет.
Мы-то с природой свои отношения строим на иной основе...
Видящая сквозь землю
Рассказывают, что она по аэрофотоснимку не только обнаружила захоронение,
но и определила, что оно "трехслойное" - то есть несколько
захоронений разных эпох, одно над другим. На снимке это маленькое
пятнышко, и не рентгеновский же он... Начали копать - точно, все
так, как рассказала Ия Михайловна Батанина, дешифровщик не просто
по профессии - от Бога.
Весь день, что мы пробыли на Аркаиме, не видел эту женщину праздно
отдыхающей. У нее уже внуки есть, но мало кто угонится за Ией Михайловной,
когда она ходит по степи (ходит, пожалуй, не то слово: походка у
нее быстрая, "кочевая"). В округе она знает каждый бугорок
и видит его "двойным зрением". Аркаим словно притягивает
неординарных людей, Ия Михайловна - одна из них.
Разгаданная "тайна третьей стены" тоже ее заслуга. Да-да,
была и третья стена (с воздуха - третье кольцо), стоявшая несколько
тысячелетий и уничтоженная человеком за каких-то два десятка лет
на нашем с вами веку - но об этом чуть позже. Сначала просто послушаем
Ию Михайловну...
- По специальности я геолог, съемщик-поисковик. В геологии - тридцать
лет. В последние 17 лет появилась и более узкая специальность -
аэрогеолог (у нас на Урале сильная школа дешифровщиков). Я занималась
расшифровкой аэрофотоснимков, космических снимков - с геологическими
целями. С аэрофотоснимков (АФС), как известно, идет целый поток
информации по совершенно разным пластам. Но до каких-то пор только
слышала, что с помощью АФС можно обнаруживать и археологические
объекты. Я как геолог-палеозойщик дешифровала только то, что не
связано с. деятельностью человека. Интересовала только геология,
остальное мы мысленно "убирали", воспринимая как шумы,
помехи все остатки древних поселений, другие следы деятельности
человека. Но однако... Зная, что археологические объекты могут дешифроваться,
я думала: а смогу ли я их увидеть! И вот однажды заметила на снимке...
Ну как бы пузыри. Мне показалось, что это что-то необычное, и тут
меня судьба свела с археологом Виноградовым Николаем Борисовичем.
Он сразу понял, что я "вижу археологию" Это были курганы,
вернее, колоссальный курганный могильник бронзового века. Случилась
эта история в 86-м году, накануне открытия Аркаима, и потом я очень
быстро начала видеть "неприродное" - поселения бронзового
века, разнообразные курганы.
В 87-м открыли Аркаим. Узнав, я нашла снимки этой местности. И вот,
когда увидела Аркаим сверху, тут для меня началась археология всерьез.
Хотя у Аркаима есть общие черты со всеми остальными поселениями
бронзового века (они очень хорошо узнаются), но он выбивается из
этого ряда, он на голову выше, совершеннее, если можно так сказать.
Для меня он как творение художника, как искусство. У меня тут целая
коллекция АФС археологических памятников. И кто бы ни посмотрел
на снимки, все говорят, что Аркаим - это нечто не поддающееся сравнениям.
С Геннадием Борисовичем встретилась, с другими ребятами-археологами,
и вот недавно они пригласили меня к себе работать. Я бросила все
- и сейчас здесь в качестве сотрудника лаборатории археологии Челябинского
университета, профессионально работаю как "аэроархеолог"...
За короткий срок Ия Михайловна дешифровала на АФС Караганской долины
добрую сотню археологических объектов. Но она занималась не только
сделанными недавно АФС. Она разыскала уникальные снимки 1956 года
и именно на них обнаружила третью стену.
- Когда я впервые взяла в руки эти ранее засекреченные снимки и
глянула на Аркаим, то увидела третье кольцо. Археологи не верили.
Это сейчас они воспринимают наличие третьей стены как данность.
А на новых снимках и даже на снимках 1987 года ее уже почти не видно.
Эти "кольца" и отличают Аркаим от ему подобных памятников
бронзового века. Есть кольцевые памятники, но двойного, тем более
тройного кольца нет. Понимаете, есть в Аркаиме какая-то гармония,
не могу даже сформулировать - лучше покажу вам снимки, так будет
понятнее. Может, это наивность моего восприятия, но... Вот когда
я смотрю на иконы Рублева, тоже ощущаю подобную гармонию. Чуть асимметрично,
чуть "неправильно", но в этом некое совершенство, внутренняя
духовность, наполненность. Для меня мир Аркаима - живой, что-то
есть в этом воздухе. Сюда приезжают люди даже с окрестных деревень
(мне порой приходится самой экскурсии водить) - и они уходят отсюда
немножко другими, осознав, какая это древняя земля к какая у нее
история. Что-то их поражает. Мы же, обкраденные люди, не знаем своей
истории, И когда соприкасаешься с чудом открытия - что-то в тебе
прибавляется, становишься гражданином и человеком этой земли, начинаешь
чувствовать корни. Вот в чем дело, наверное.
А теперь проза. Исчезновение третьей стены организовали мы сами.
Оно имеет главную точку отсчета - 1956-й год, начало освоения целины.
Ландшафтно-климатические изменения - дело тысячелетий, природа в
местах, где нет катаклизмов, способна сохраняться долго, очень долго.
Пример тому - уникальная Караганская долина.
Но начались и здесь "преобразование природы", распашка
всего и вся, уничтожение рек и лесов с помощью хозяйственной деятельности
(тут не только целина причиной - дымы Магнитогорска свою роль сыграли
и играют, и "подвиги" мелиораторов, и бездумная агрономия
колхозов, губящих нечистотами, химией земли и реки) - результатом
этой войны с природой стали такие колоссальные и, возможно, необратимые
изменения, которые наш разум пока не в силах воспринять. Мы можем
только предполагать, во что они выльются. Примеров уже предостаточно
- тот же Арал.
Аркаим - мифы и реальность
|
